Книга суммирует результаты полевых исследований канадской географини и урбанистки Лесли Керн, занимающейся актуальными вопросами жизни женщин в современном городе. Авторка показывает, насколько структура города — от его планировки до норм и обычаев, регулирующих общение его жителей и жительниц, — превратилась в пространство гендерной борьбы. Описывая собственный опыт материнства, дружбы, работы и активизма, Лесли Керн предлагает применить к городскому планированию интерсекциональный феминистский подход и полагает, что это будет способствовать формированию урбанистики нового поколения.

«Второе место» — первый после прогремевшей экспериментальной трилогии «Контур» роман канадско-британской писательницы Рейчел Каск (род. 1967), вдохновленный мемуарами меценатки и покровительницы искусства Мэйбл Додж Лухан «Лоренцо в Таосе» о визите Д. Г. Лоуренса в Мексику в 1920-х, продолжает линию размывания границы между художественным и документальным. Главная героиня приглашает известного художника погостить в отдаленном месте на побережье, где она живет со своей семьей. Страстно увлеченная его картинами, она думает, что видение художника сможет проникнуть в тайну, лежащую в основе ее жизни. Но с наступлением долгого и засушливого лета его провокационное присутствие становится вызовом и нарушает спокойствие ее уединенного дома. Психодрама с элементами социальной комедии оборачивается исследованием женской судьбы и мужских привилегий, геометрии человеческих отношений и нравственных вопросов, которые наполняют нашу жизнь. Роман Каск, номинированный на целый ряд литературных премий, повествует о многогранности человеческой души, сущности художественного гения и напоминает нам о способности искусства преображать и разрушать.

«Лед» (1967) — главный роман британской писательницы Анны Каван (1901–1968), которую при жизни сравнивали с Вирджинией Вулф и называли «сестрой Кафки». Критики считают Каван основоположницей жанра slipstream («завихрение») — литературы фантазийного воображения, где причинно-следственные связи держатся на волоске, а обостренные до предела чувства несравнимо важнее логики. В ее романах вполне реалистичное изображение вдруг подергивается рябью, и из глубины подсознания всплывают на поверхность неожиданные образы и картины.

Изабель Грав — профессорка теории и истории искусства Высшей школы изобразительного искусства «Штедельшуле» (Франкфурт), кураторка и издательница критического журнала Texte zur Kunst. В своей новой книге, сборнике автофикциональных текстов, Изабель обращается не к внешним сюжетам, а чему-то совсем интимному, пытаясь через письмо преодолеть боль от утраты родителей и тревогу от предчувствия надвигающейся катастрофы. Однако фиксация повседневности и субъективных наблюдений парадоксальным образом возвращают рассказчицу к внешнему, но преображенному личным переживанием «другому миру». В своих мастерски набросанных заметках, вызывающих в памяти мифологии Ролана Барта, Грав запечатлевает радикальные политические, социальные и культурные изменения, произошедшие в период с 2014 по 2017 год, анализируя, как эти макро-сдвиги повлияли на ее собственную жизнь.

В этой книге, посвященной природе визуального восприятия в искусстве, столкнулись мнения трех выдающихся ученых. Искусствовед Эрнст Гомбрих, привлекая наше внимание к проблеме сходства, в частности в портретах и карикатурах, заключает, что мы, неспособные часто описать черты даже самых близких людей, легко находим сходство с помощью эмпатии. Психолог Джулиан Хохберг мягко противопоставляет этому аргументу свою теорию канонических форм объекта, предполагая, что мы улавливаем сходство благодаря «когнитивным картам» или ожиданиям, возникающим в сложном процессе зрительного восприятия, когда наш глаз скользит по поверхности картины в некой уже заданной последовательности. Наконец, философ Макс Блэк, подвергнув концептуальному анализу эти и другие подходы к визуальному восприятию, утверждает, что для определения условий художественной репрезентации не существует ни достаточных, ни необходимых критериев, и делает вывод, что художественная репрезентация — это «кластерное понятие». В основе представленных здесь эссе лежат Талхаймерские публичные лекции, прочитанные авторами на философском факультете Университета Джонса Хопкинса в 1970-х годах.

В Дубае роскошный жилой дом построен в форме гигантского iPod. В Китае Херцог и де Мёрон возводят стадион «Птичье гнездо». В Цинциннати Захе Хадид платят миллионы за проектирование «знакового» здания в надежде на то, что она в одиночку изменит судьбу целого региона. Музей Гуггенхайма в Бильбао Фрэнка Гери, «Огурчик» Нормана Фостера, Еврейский музей Даниэля Либескинда в Берлине — «стархитекторы» соревнуются в проектировании все более монументальных, показных и экстравагантных зданий, которые радикально преображают окружающий ландшафт. За последние пятьдесят лет произошла революция в том, как функционируют наши города. Том Дайкхофф, британский критик архитектуры и урбанизма, рассказывает обо всем этом со знанием дела, размахом и юмором. Исследуя городские пейзажи от Нью-Йорка до Пекина, от Бильбао до Астаны, он показывает, что мы являемся свидетелями не просто нового типа зданий: мы живем во время фундаментальной трансформации того, как работают современные пространства в городах-предпринимателях. Книга Дайкхоффа позволяет отстраненно взглянуть на то, что иногда называют «архитектурой для одного процента» и выступает своего рода путеводителем по эпохе зрелища, в которой мы давно обитаем.

Жан-Батист Брене — французский философ, профессор Сорбонны, специалист по трудам Аверроэса, арабскому аристотелизму IX–XII веков и его взаимодействию с европейской схоластикой. В этой книге — первом его сочинении, переведенном на русский язык,— он предлагает в некотором роде начать мыслить с чистого листа, то есть посмотреть на само мышление взглядом новичка-первопроходца. Пятнадцать глав служат первыми опорными точками на карте мира мысли, который читателю предстоит открыть заново в свете наследия арабо-латинской культуры — удивительного феномена рецепции античной философии в арабском мире, откуда труды Аристотеля, переведенные с греческого на арабский, откомментированные и вновь переведенные с арабского на латынь, возвращались в западную цивилизацию.

Таня Борисова — иллюстратор и победительница российских и международных конкурсов, с которой мы гуляли в книге «Привет, Москва!», встречает нас на Ленинградском вокзале и берет на прогулку по Северной столице. Эта книга — Петербург глазами влюбленного и наблюдательного туриста, к тому же художника. Ленты улиц, трезубцы на плане, фасады и дворы; знаменитые петербуржцы и ленинградцы рассказывают о городе, который не откроется просто так за неделю, в котором надо искать тайны, замечать детали, заворачивать в подворотни и копаться в букинистах.

Леон Блуа — французский писатель и публицист «конца прекрасной эпохи», рубежа XIX и XX веков, — оставил обширное литературное наследие, состоящее из романов, повестей, полемических статей в прессе, нескольких томов дневников, а также миниатюр. Все его тексты соединяют в себе редкую стилистическую изысканность, причудливую протосюрреалистическую образность и пламенную католическую набожность, достойную средневекового мистика. В центре небольшого сборника поэм в прозе, виртуозно переведенных на русский язык Александром Черноглазовым, — своеобразный месяцеслов, двенадцать поэм-видений, сочиненных Блуа по мотивам календаря, оформленного в стиле ар-нуво его современником, гравером и дизайнером Эженом Грассе (1845–1917).

Роман «Бетон» был написан Томасом Бернхардом (1931–1989) в 1982 году на одном дыхании: как и рассказчик, автор начинает работу над рукописью зимой в Австрии и завершает весной в Пальма-де-Майорке. Рассыпав по тексту прозрачные автобиографические намеки, выставив напоказ одни страхи (животный страх задохнуться, замерзнуть, страх чистого листа) и затушевав другие (бедность, близость), он превратил исповедь больного саркоидозом героя в поистине барочный фарс, в котором смерть и меланхолия сближаются в последней пляске. Можно читать этот безостановочный нарциссический спич как признания на кушетке психоаналитика, как типично австрийскую логико-философскую монодраму, семейный роман невротиков или буржуазную историю гибели одного семейства, главной темой всё равно остается музыка. Книга о невозможности написать книгу о композиторе Мендельсоне — музыкальное приношение Бернхарда модернизму, ставящее его в один ряд с мастерами «невыразимого» Беккетом, Пессоа, Целаном, Бахман.

Мир стал театром задолго до театра, и тем более до шекспировского «Глобуса», а именно в то дивное мгновение, когда человек увидел поля, дороги и дома с высоты птичьего полета и изобразил их в уменьшенном масштабе на камне. Так появилась первая карта на Земле, две с половиной тысячи лет назад, выгравированная на скале в долине Камоника. Богато иллюстрированная книга норвежского исследователя предлагает увлекательную историю создания карт, автор проводит нас по всему пути от загадочных символов первых людей до проекта Google Earth, чтобы показать, как способность представлять, как выглядит мир, развивалась параллельно с его освоением. Каждая глава словно открывает нам подмостки, на которых разыгрываются удивительные сцены: полные драматизма поиски Северо-западного прохода, загадочных Панотийских островов, «где люди закрывают совсем голые тела своими собственными ушами», неожиданное открытие Срединно-Атлантического хребта и дрейфа континентов, приключения ракеты «Фау-2», закончившиеся появлением спутникового «Транзита» и GPS. Но каким бы ни представал человечеству мир — Птолемеевым, или Коперниковым, высеченным на бивне мамонта или оцифрованным в нашем мобильном телефоне, — он не перестает нас завораживать и манить своими бесконечными тайнами. Как и века назад, сегодня благодаря картам (ставшими сенсорными и цифровыми) мы не только находим нужную дорогу или заказываем пиццу, но и открываем нашу планету, нашу историю и, разумеется, новые амплуа.

Задумывались ли вы, глядя на дома и улицы, отели и музеи, магазины и моллы, о том, кто всё это построил? А ведь кто-то придумал и возвёл целые города, порты, мосты, парки. И даже памятники кто-то спроектировал так, чтобы они не падали.
Эта книга о людях, которые построили всё то, что не создала сама природа, — об архитекторах. Они не всегда строят сами, они разрабатывают проекты и планы, продумывают использование и развитие территорий. Это сложнейшая и очень ответственная работа, и результат ее у всех на виду. Однако самих архитекторов мы видим редко, иногда знаем по имени и почти никогда — в лицо. А ведь эти мастера и творцы — живые люди, шутники и мечтатели.
Анна Алямова и Полина Фадеева, потомственные архитекторы и подруги с детства, решили рассказать детям и взрослым не только о зданиях, планах, конструкциях и концепциях, но и об их создателях, которые были маленькими, придумывали затейливые штуки, любили конструкторы, помогали родителям, а когда выросли, не стали скучными взрослыми, а продолжили играть с реальностью и создавать новое и удивительное. Даже если окружающим всё это порой казалось странным ребячеством, со временем герои книги изменили мир, в котором мы живем.